В июне 1917 г. часть третья

Газ. «Пензенская речь» № 39 от 27.06.1917 г.

Я понимаю ее, эту толпу, я понимаю его, этот народ, измученный и одуревший от стояния в пыли и на солнце, от томительного и вынужденного бездействия в «хвостах», от темных слухов об имеющихся будто бы в Пензе богатейших продовольственных запасах, от тяжелых предчувствий неведомого будущего. Но понять – еще не значит простить.

Увы, нет во моем сердце столько доброты, чтобы простить самосуд, погром, назревающее убийство, все те грехи, в которых повинна была пензенская толпа в день 24 июня.

Началось как всегда бывает с ничего. Вышло недоразумение в продовольственной лавке: по одной версии священник получил муку и сахар по повышенной цене, по другой – женщина не получила сахара в то время, когда его получил священник… А затем и пошло, и пошло…

От продовольственной лавки толпа бросилась к лавкам и магазинам «продовольственных королей» Марканова, Малкина, Тихонова и др. как всегда зашныряли между темным людом темные личности, эти извечные поджигатели горючего материала народного, залепетало, заскрежетало, загремело страшное слово:

- Убить!.. Убить!.. Убить!..

Кого и за что?.. Разве думает об этом разъяренная толпа!

Едва не поплатился Малкин за то, что в его складе нашлось пшено, принадлежащее 137 полку. Тихонов был на волосок от смерти. Еле удалось пробиться сквозь взволнованные массы и отвезти его в комиссариат.

Царь-голод предводительствовал толпою, а по городу, родя гнев и негодование, ползли уже слухи о разысканных запасах муки, крупы, сахара, вина и других продуктов.

Фунты превращались в сотни пудов, пуды в миллионы. Толпа входила в подозреваемые квартиры, искала и требовала предъявления запасов. Позорно то, что среди темных масс было много солдат, которые в продовольственном отношении находятся в несравненно лучших условиях, чем городское население.

На поверку все оказалось вздором. Утром 25 июня Пенза проснулась ничуть ни более богатой, чем была накануне. Открытые продовольственные залежи оказались голодной фантазией голодающего города. Страшно подумать, что благодаря этим фантазиям, мы были на волосок от нового акта «жигаревщины». Печально знать, что только вмешательство драгун спасло толпу от новых пятен крови.

Хорошо то, что хорошо кончается. Пусть же печальное происшествие 24 июня послужит нам страховкой от будущих повторений подобных эксцессов.

Наши малоподвижные комитеты по продовольствию должны принять все меры к обеспечению города продуктами, хотя бы в минимальных количествах.

Преступлениям толпы, хотя бы и голодной толпы, не должно быть места, и да минует нас чаша невинно пролитой крови.



Отсутствие дождей и холодная весна сделали то, что овес почти повсюду в губернии пропал.

Гречиха тоже дает мало надежд хотя бы на небольшой урожай. Она низкорослая и в таком виде цветет.

Внушают опасения озимые будущего года, ибо крестьяне занятые аграрными делами забыли о ранней распашке паров. Вследствие этого земля, опять таки в виду отсутствия дождей, превратилась в глыбы, которые не то что соха, которой пользуется до сего времени большинство населения, но и плуг не берет.

При таких обстоятельствах от будущего урожая озимых хлебов приходится ждать мало чего хорошего и если в нынешнем году озимые могут дать урожай средний, а в иных местах даже и лучший, то на будущий год можно ожидать полный их недород.

№ 41 от 29 июня 1917 г.

Петроград. 27 июня. Вчера помощник военного министра полковник Якубович сообщил на заседании Временного правительства о новом крупном успехе русских войск. Согласно сообщению из ставки наступление русских войск продолжается. После упорного боя взят Галич. Захвачены пленные и свыше 20 орудий. Преследование неприятеля продолжается.



Сообщаем сведения о волнениях и неустройствах в Пензенском гарнизоне, имевших место 27 и 28 июня.

27 июня группа офицеров и солдат 99го полка предъявила требование «Совету 120», чтобы все члены «Совета 120», принадлежащие к полкам, уходящим не фронт, уходили на фронт вместе со своими частями. «Совет 120» отказал в этом требовании, мотивируя отказ необходимостью присутствия «Совета 120» здесь на месте для местной работы и ссылаясь на указание в этом случае военного министра Керенского.

Вечером, 27 июня, по распоряжению «Совета 120» за вредную агитацию среди войск арестован был полковник 99го полка Животовский и отправлен на вокзал Московско-Казанской железной дороги для отъезда в Казань.

В 3 часа утра 28 июня один из офицеров 99-го полка поднял агитацию среди рот 99-го полка об освобождении от ареста полковника Животовского вооруженной силой и утром во главе солдат, в составе одного батальона, явился на Московско-Казанский вокзал, окружил станцию и поезд и освободил полковника Животовского.

Затем это вооруженный отряд вместе с освобожденным полковником в 11 ч. утра подошли по пути с вокзала к дому губернского комиссара и здесь арестовали всех бывших на лицо членов «Совета 120» и увели их с собой в свои казармы. Всего здесь арестовано 7 человек солдат и офицеров.

По городу распространяются слухи, что у Пинеса на заводе нашли огромные запасы продовольственных продуктов.

В интересах восстановления истины, прошу не отказать напечатать в Вашей газете мое заявление, что каменные склады на моем заводе сданы в аренду местному отделению Русского Торгово-Промышленного банка и о находящихся на складах товарах я абсолютно ничего не знаю и ничего общего с ними не имею.

Примите уверение в совершенном к Вам почтении. Х. Пинес.

№ 42 от 1 июля 1917 г.

Напоминаем гражданам, что с сегодняшнего дня, первого июля, часовая стрелка на всех часах (после 12 ночи с 30 июня на первое июля) должна быть передвинута на один час вперед по всей России во всех учреждениях и частных домах. Счет времени должен быть новый.

№ 43 от 2 июля 1917 г.

На бегах 29 июня разыгрался инцидент. К частному землемеру П. Лялину какой-то солдат 137 зап. пехот полка обратился со словом «товарищ». Господин Лялин возразил, что он себя не считает его товарищем. Ибо по его мнению товарищами могут быть лишь лица, учившиеся в одном и том же учебном заведении.

На этой почве возник крупный разговор, который закончился тем, что солдаты увели с собой господина Лялина в полк, помещающийся в лагерном расположении рядом с ипподромом, о дальнейшей судьбе частного землемера ничего не известно.